Я, верно, болен. На сердце туман,
Мне скучно все - и люди, и рассказы.
Мне снятся королевские алмазы
И весь в крови широкий ятаган.
читать дальшеМне чудится (и это не обман),
Мой предок был татарин косоглазый,
Свирепый гунн... Я веяньем заразы,
Через века дошедшей, обуян.
Молчу, томлюсь, и отступают стены:
Вот океан весь в клочьях белой пены,
Закатным солнцем залитый гранит,
И город с голубыми куполами,
С цветущими жасминными садами.
Мы дрались там... Ах, да! я был убит.
Н.Гумилев
***
Обвили чугун решетки
Плети буйного вьюнка.
Граф фон Штосс терзает четки,
У него с утра тоска.
Раздирает рот зевота...
Что же сделать, наконец?
То ль собраться на охоту,
То ли ехать во дворец?
Во дворце, наверно, скука,
Волокита, пакость, лень.
В будуаре ждет супруга,
У нее с утра мигрень.
Хоть бы сплетен, хоть бы ссоры,
Хоть бы рейнского вина,
Хоть бы влезли, что ли, воры,
Хоть бы рухнула стена.
Хоть бы рухнула - не жалко.
Столько лет уже стоит!
Соблазнить бы, что ль, служанку,
Да супруга сторожит.
Хоть бы с верхнего карниза
От безделья, не со зла
Запустить во двор сервизом
Из богемского стекла?
Хоть бы впутаться в интригу,
Или может, на войну?
Или ядом смазать книгу,
Отравить к чертям жену?
А с портрета смотрит профиль,
То ли пра- , то ли пра-пра-...
Хоть бы, что ли, Мефистофель,
Да какой-нибудь контракт...
Хоть бы в гости хоть кого-то
Ненароком занесло.
И бормочет граф по счету
Девятнадцатый псалом.
Так проходит год за годом,
Так проносятся века.
Лишь густеют на воротах
Плети буйного вьюнка.
(с) Йовин
**
(терпеть не могу мата, но это один из тех случаев, когда мат не вызывает отторжения, поскольку является не ругательством, а средством выражения состояния)
ПЕЧАЛЬ МОЯ СВЕТЛА
Я повторяю десять раз и снова:
Hикто не знает как же мне хуёво...
И телевизор с потолка свисает,
И как хуёво мне - никто не знает.
Всё это до того подзаебало,
Что хочется опять начать сначала.
Куплет печальный, он такой, что снова
Я повторяю "как же мне хуёво".
(с) Янка
**
ЗОВ
Сегодня не пришел ко мне никто,
ничья душа на помощь не позвала.
И при свечах ночного карнавала
я не узнал кладбищенских цветов.
Прости, господь, что умер я так мало!
Все шли - и не молили и не звали,
но шли и шли - и что-то забывали.
И что-то оставалось в этом доме
и, как чужое, жгло мои ладони.
А дверь была закрыта -
и звал я: "Если в чем-нибудь нужда,
остановитесь - здесь оно забыто!"
И ждал...тВедь никогда в ночи моей
я не умел захлопывать дверей -
и груз чужого сердце принимало.
Сегодня не пришел ко мне никто...
А вечер долог был - и умер я так мало!
(Сесар Вальехо)